Священномученики Симбирского края: те, кто не отрекся от Христа и сохранил веру на нашей земле

Статья написана при поддержке  Международного грантового конкурса 

Православная инициатива 2015-2016»  (проект: «Двенадцать православных подвижников Симбирского края»).

 

В 2017 году вся Россия (а, пожалуй, и весь мир) будет отмечать столетие Октябрьской революции. Спорное событие, навсегда разделившее историю на «до» и «после». Для кого-то это будет большой праздник. Для кого-то – скорбная  дата. В частности, для Русской Православной Церкви. Потому что в 2017 году исполняется 100 лет с начала гонений на Православие и всех верных чад Русской Православной Церкви. Революция открыла страшный счет – счет жертв во имя веры. И из восьми святых, просиявших в Симбирском крае, шестеро приняли мученическую кончину именно в эту кровавую пору с 1917 по 1938 год.

 

 

Первое упоминание о мученичестве мы можем встретить уже в Деяниях святых Апостолов – в тридцатых годах первого века нашей эры по приговору Синедриона первомученник архидиакон Стефан был побит камнями за проповедь в Иерусалиме.

Едва лишь Христова вера установилась в Римской империи – у нее тут же возникло множество противников, готовых убивать её последователей.

С той поры сменилось много эпох и правителей, но сам подвиг мученика все так нередок. Ведь недоброжелатели и враги Церкви встречаются во все времена.

Верные Богу всегда готовы принять смерть и пролить кровь за веру. И  в  первые четыре века нашей эры в Римской империи, и в XV веке в порабощенной турками Византии, и на рубеже XIX–XX веков в захваченном восставшими «ихэтуанями»  Китае, и в ХХ веке в охваченной революционным пожаром России.

Бедствия и напасти меняются – но подвиг мученика одинаково знаменателен и свят, где бы он ни был совершен. В этом смысле особенно примечательна история Российских новомучеников ХХ века, ведь они приняли смерть от собственной власти, а не от иноземных захватчиков.

Первым в этом ряду стал священномученик Иоанн Кочуров,  протоиерей Царскосельский. Своими молитвами он пытался остановить начинавшуюся братоубийственную войну, и не покинул своего поста до последней минуты − даже когда вокруг заполыхали  бои между красногвардейцами и казаками.  Ворвавшиеся в Царское Село большевики убили его 13 ноября (по новому стилю) 1917 года – через шесть дней после начала Октябрьской революции. Так начался счет российским новомученикам.

Судьбу Иоанна Кочурова впоследствии повторили тысячи людей, в том числе и на Симбирской земле. В данной статье расскажем лишь о пятерых из них.

 

Священномученик Иоанн Ильинский: был несправедливо обвинён в пособничестве белочехам

Иоанн Евфимиевич Ильинский родился в 1846 году, в семье пономаря. Вдохновленный примером своего родителя, отец Иоанн уже в детстве решил связать свою жизнь со служением Христу. И в 1864 году поступил учиться в Симбирскую духовную семинарию. Не имевший особенно больших денег на обучение сына, отец Иоанна все-таки приложил к этому делу все имевшиеся силы и средства.

В результате, в 1870 году будущий священномученик закончил семинарию с аттестатом второго разряда. Но далеко не сразу после окончания обучения отец Иоанн решился получить духовный сан. Впереди у него была большая забота – найти себе достойную жену. И все то время, пока он искал себе спутницу жизни, отец Иоанн работал земским учителем.

Три года миновало. К этому времени он уже был замечен губернскими властями и несколько раз поощрялся за свою учительскую работу. Лишь в 1873 году он обвенчался с Александрой Ивановной, с которой прожил неразлучно последующие 45 лет.

Но работа сельского учителя осталась в прошлом. По-настоящему он раскрыл себя, лишь став священнослужителем. В том же 1873 году его заветное желание исполнилось, и отец Иоанн был рукоположен епископом Симбирским и Сызранским Евгением сначала в диакона, а спустя некоторое время и в сан священника. Служить ему предстояло в селе Томылово Сенгилеевского уезда.

Как и в прежней своей, мирской, учительской, жизни, Иоанн Евфимиевич развернул в Томылово бурную деятельность. Благо, соответствующий простор для этого был. В селе было 285 дворов и более трех тысяч жителей, для которых работали земская школа и министерское училище. В них отец Иоанн преподавал Закон Божий.

За 45 лет своей неустанной службы он не раз отмечался благодарностями епархиального начальства. В 1884 году он был награжден набедренником, в 1887 году – скуфьей, а в 1894 году – камилавкой, а в 1906 году – наперсным крестом.

Его авторитет был несомненным и среди его коллег-священников. До конца девятнадцатого столетия батюшка был членом благочиннического совета и миссионером благочиннического округа. А с 1911 года он занимался еще и миссионерской деятельностью по Симбирскому и Буинскому уездам. Здесь издавна было много язычников из чуваш и мордвы, а потому дело миссионера здесь было востребованным и почетным, хотя и весьма непростым.

Занимался отец Иоанн и делами вполне себе повседневными – в церковной школе грамоты он работал законоучителем, а в миссионерской школе – учителем для подготовки прихожан к борьбе с расколом.

Истовый сердцем, отец Иоанн повсюду обращал свою веру в реальные поступки. Работая с раскольниками, он обращал их в истинное Православие. В годы неурожая он помогал собирать средства для пострадавших прихожан. За все заслуги в 1903 году ему был пожалован орден святой Анны, а в 1913 году, в честь сорокалетнего священнического служения, он был возведен в сан протоиерея.

В семье его было восемь детей – сыновья даже воевали на фронтах Первой мировой войны, а дочери пошли по стопам отца и стали сельскими учительницами.

Даже когда началась Первая мировая война, еще казалось, что впереди – долгая жизнь, в ходе которой истовый миссионер и учитель сотворил бы еще много добрых дел.

Однако, совсем скоро в России произошла революция и на священников обрушились репрессии.

Усугубились они в июле 1918 года, когда к Симбирску подошли войска «белочехов».  Долго они не продержались, а Сенгилеевский уезд стал одной из арен, где бились красногвардейцы и отступавшие «белые».

По рассказам летописца соседнего селения Кивать, в их сторону белочехи пытались наступать от Томылово, где жил отец Иоанн. Но к сентябрю их заставили отступить.

Разъяренные серьезными потерями, большевики вступили в село и стали искать тех, кто сотрудничал с белыми. По официальной версии, красногвардейцы схватили 72-летнего батюшку у храма, когда он собирался после всенощного бдения в канун Воздвижения Креста идти со Святыми дарами соборовать больную прихожанку.

По рассказам родственников, красные приехали к дому отца Иоанна на тарантасе и поначалу попросили его проехать с ними (якобы «показать дорогу до Безводовки»). И лишь отъехав на некоторое расстояние, они схватили его, сообщив, что он арестован за связь с белочехами.

В Томылово он был первым кандидатом на арест – не только потому, что был священником, но и за то, что белочехи организовали в его просторном доме свой штаб. Отвезя его в штабной вагон, большевики допрашивали мученика всю ночь, а утром вывели отца Иоанна на опушку леса и там расстреляли. Тело бросили в четверти версты от железнодорожного полотна, слегка прикопав тело землей.

Лишь спустя год мытарств по большевистским инстанциям, дойдя до руководителя Симбирского губисполкома Гимова, сын батюшки Иоанна добился права перезахоронить его по-христиански. Тот даже обещал найти убийц, утверждая, что власти в расстреле священника не виноваты. Но душегубов так и не разыскали.

По рассказам старожилов села Томылово, похоронили батюшку на старом кладбище. Попытки найти его могилу на Никольском кладбище пока ни к чему не привели. Точное место его захоронения до сих пор неизвестно.

Ответственности за его убийство так никто и не понес. Лишь 13 сентября 1919 года Симбирский ревтрибунал признал, что оснований для его казни не было, и в контрреволюционной деятельности он не участвовал. Было даже постановлено вернуть семье конфискованное имущество. Но его обнищавшей семье это помогло не сильно – комитет бедноты уже давно зарезал коров со двора батюшки и негласно растащил большую часть вещей.

Отец Иоанн Ильинский был казнен без всякого основания, по ложному обвинению. За преступление, которого не совершал, а попросту за то, что был православным священником.  Он стал первым, казненным в Симбирском крае в 1918 году, из прославленных святых.

К лику общецерковных святых его причислили 11 апреля 2006 года. Память священномученика Иоанна Ильинского, протоиерея Томыловского, совершается 28 сентября по новому стилю – на следующий день после Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господнего.

 

Священномученик Неофит Любимов: пострадал за то, что отслужил панихиду по убиенному царю Николаю Второму

Неофит Порфирьевич Любимов пострадал не в Симбирске, а в Москве, но также входит в Собор Симбирских святых.

Он родился в 1846 году в селе Таборы Самарского уезда Самарской губернии. Духовное образование он получил в Киевской семинарии, окончив которую, он имел степень кандидата богословия.

Первое время, с 1876 по 1882 годы отец Неофит состоял преподавателем при Симбирском епархиальном женском училище, будучи там учителем русского языка и гражданской истории.

Параллельно с этим, он преподавал и в других крупных учебных заведениях Симбирска, например, в Мариинской женской гимназии и расположенном через улицу от нее Кадетском корпусе.

С 17 августа 1885 года он был назначен законоучителем и инспектором все в том же епархиальном училище.

Новое назначение совпало по времени с его рукоположением в сан священника. Он состоял в клире церкви Введения во храм Пресвятой Богородицы епархиального училища.

Как и многие его сподвижники, прежде, чем стать священнослужителем, отец Неофит был примечательным и талантливым педагогом, но главные его заслуги были отмечены все же на поприще служения Христу. В последующие годы, вплоть до 1895 года он продолжал работать в образовательной сфере, оставаясь в должности инспектора классов женского училища и преподавая гомилетику в Симбирской семинарии.

После службы в храме при епархиальном училище последовала служба в церкви Всех святых, а в 1902 (по другим данным, в 1903) году он был переведён в столицу и назначен настоятелем церкви Воскресения Словущего на Ваганьковском кладбище в Москве. Это назначение очень ясно продемонстрировало, что заслуги отца Неофита не остались незамеченными.

Будучи в Москве, он не прекращает образовательную работу, активно участвует в образовательных чтениях, проводимых для мирян. Работа эта и здесь была оценена по достоинству, в результате в 1906 году отец Неофит получает сан протоиерея.

С этого момента он демонстрирует себя не только, как добрый учитель, но и как истовый миссионер, борющийся с сектами и ложными течениями. Работа его, крупная и нужная, как и у многих его сподвижников, была прервана революцией.

В это время его перевели служить при церкви святителя Спиридона на Козьем болоте. Последние годы жизни он был её настоятелем. В 1917 году, как и многие его коллеги, отец Неофит, продолжая службу, оставался вне зоны внимания богоборцев. Многие большевики по старой памяти не спешили рубить один из главных столпов русской государственности… Но батюшка обратил на себя внимание в 1918 году.

В мае 1918 года на квартире протоиерея Восторгова был арестован зять отца Неофита – миссионер Николай Варжанский. Пытаясь спасти его, батюшка написал письмо лично Ленину, указывая на знакомство с его отцом (отец Неофит с Ильей Ульяновым действительно были знакомы по учительской работе) и сестрой (он был преподавателем Марии Ульяновой в Мариинской гимназии).

В послании своем он просил освободить родственника, уверяя вождя мирового пролетариата в безобидности миссионера. Ответа на это письмо Ленин так и не написал. Но отец Неофит, очевидно, был взят в разработку. Либо же на него донесли.

Не прошло и двух месяцев, как вечером 21 июля 1918 года отец Неофит был арестован органами ВЧК. Обвиняли его в том, что несколькими часами ранее он отслужил в своем храме панихиду по «убиенному новопреставленному бывшему царю Николаю». Этого повода уже хватило для того, чтобы обвинить батюшку в «агитации против советской власти».

17 сентября 1918 года «тройка» президиума коллегии по борьбе с контрреволюцией приговорила протоиерея Неофита к расстрелу. Приговор затем был приведен в исполнение на Калитниковском кладбище, где тело и было погребено. Но где точно – до сих пор остается загадкой.

Пускай вдалеке от своей родной земли, но отец Неофит также пал жертвой начинавшихся гонений на священнослужителей, и по праву считается новомучеником Симбирской земли, как принявший смерть за свою веру.

Священномученик Неофит Любимов был канонизирован в августе 2000 года на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви.

День общецерковной памяти священномученика Неофита совершается 30 октября по новому стилю.

Священномученик Николай Покровский: пострадал за своих односельчан, восставших против советской власти

Николай Сергеевич Покровский родился в 1864 году в семье священника. И, как и многие священнослужители того времени, он решил продолжить семейную традицию, пойдя по стопам отца. Будучи человеком острого ума и отличной памяти, в 1889 году он закончил Симбирскую духовную семинарию по первому разряду, что соответствует современному «красному диплому».

Местом его служения было определено село Шерауты Буинского уезда, где он занял должность псаломщика в местном храме. Спустя год служения в этом селе, Николай Сергеевич женился на дочери священника Иакова Киятского – Елене.

В 1891 году Николай был рукоположен епископом Симбирским и Сызранским Варсонофием в диаконы, а вскоре и в сан священника. Новым местом службы ему был определен храм в селе Никулино Карсунского уезда. Там батюшка опробовал себя на новой стезе – параллельно со служением в храме, он занимался преподаванием Закона Божьего в земской школе. Так как родных детей у него с женой не было, всю свою любовь он отдавал окружающим.

Однако, так прошли лишь четыре года служения отца Николая. И уже через несколько лет его перевели на новое место – в село Кашпир Сызранского уезда, в Благовещенский женский монастырь. Но особенно приглянулся царской власти добрый священник в 1907 году, когда в Поволжье случился неурожай.

Милосердный пастырь не мог оставить прихожан в беде, и помогал им не только словом, но и делом. С его помощью был организован сбор хлеба в пользу нуждающихся, и общими усилиями удалось избежать голода.

За это, в августе 1908 года, он был пожалован Высочайшей благодарностью от вдовствующей Императрицы Марии Федоровны (супруги Александра III). В том же году он был переведен на последнее место своей службы, где его и застали страшные испытания – в село Горюшки Сенгилеевского уезда.

Судя по записям в летописи, которую поначалу вел отец Николай, а следом за ним стал вести его тесть – Иаков Киятский, революцию священнослужитель принял с большой тягостью на душе. Вопрос земли, по его словам, оставался очень неясным, зато кругом начались бесчинства взбесившейся бедноты. Злые люди, в том числе и вооруженные красноармейцы, начали безнаказанно расхищать барский лес и амбары, участились грабежи, начались даже погромы церковные.

Однако население села Горюшки проявило себя иначе. Им не по душе были церковные погромы. И в начале 1918 года горюшкинские жители собрались вечером на церковной площади и потребовали у отца Николая отпереть церковь: «хотим составить всеобщий приговор такой, чтобы до нашей церкви не касались! Пусти нас в церковь, чтобы мы это там устроили!».  И батюшка не в силах был остановить праведный гнев своих односельчан, за что потом его обвинили в организации митингов в церкви.

И не было его вины в том, что он один не в состоянии был остановить своих обезумевших от голода и грабежей земляков. Контрреволюция его заключалась в том, что он лишь духовно окормлял своих духовных чад в непростые времена.

Но это были лишь первые тучи. Настоящая гроза разразилась через год, в феврале 1919 года.

Наши современники, проходящие мимо бульвара Новый Венец, могут приметить возле памятника павшим в Гражданской войне бойцам одну плиту, на которой высечены преимущественно иностранные имена. Это имена «интернационалистов», погибших при подавлении так называемого «Чапанного восстания».

В начале 1919 года, не выдержав тяжести продразверсток, поволжские крестьяне начали восставать повсеместно, и на русских красноармейцев надежды уже не было – велика была вероятность, что они перебегут к мятежникам. Поэтому подавлять восстание пришлось венграм, латышам и китайцам. С большим трудом, но волну народного гнева все же удалось успокоить. И когда начались разбирательства, всплыло множество доносов, которые писали на батюшку Николая горюшкинские коммунисты.

Один за другим читали чекисты докладные о том, как отец Николай подстрекал народ на бунт, а во время восстания – так и вовсе благословил мятежников на дальнейший поход в сторону Сызрани (восставшие крестьяне действительно имели целью захватить этот город). И уже в марте выездной трибунал арестовал ни в чем не повинного священника, тут же приговорив его к расстрелу.

«Священника с. Горюшки Николая Покровского, 55 лет. За подстрекательство и контрреволюционную напутственную проповедь перед восставшими РАССТРЕЛЯТЬ. Приговор этот привести в исполнение немедленно. Подлинное подписали Председатель Ревкома и Члены Ревкома», – так гласил протокол трибунала.  В тот день вместе с ним убили еще троих его односельчан.

Подробно историю ареста и казни рассказал церковный летописец –тесть отца Николая – протоиерей Иаков Васильевич Киятский: «В фев­ра­ле ме­ся­це, в кон­це его, в на­ро­де про­изо­шла тре­во­га. Встре­во­жи­лась чуть ли не вся Сим­бир­ская гу­бер­ния. Вы­зва­ли эту тре­во­гу непо­мер­ные звер­ские по­ступ­ки над на­ро­до­на­се­ле­ни­ем ком­му­ни­стов. Они, при по­мо­щи во­ору­жен­ных ар­мей­цев, втор­га­лись в до­ма жи­те­лей, про­из­во­ди­ли обыс­ки, от­би­ра­ли хлеб, де­ла­ли и дру­гие неправ­ды и на­си­лия. Про­тив­ни­ков сво­их они объ­яв­ля­ли контр­ре­во­лю­ци­о­не­ра­ми, кле­вет­ни­че­ски воз­во­ди­ли на них об­ви­не­ния, аре­сто­вы­ва­ли, от­прав­ля­ли в тюрь­мы, от­ку­да за­клю­чен­ные от­ку­па­лись день­га­ми, а неко­то­рые по­пла­ти­лись жиз­нью. Вос­ста­ние про­тив на­силь­ни­ков на­ча­лось с то­го, что неко­то­рых из­би­ли до смер­ти, и по­том, от­слу­жив­ши мо­ле­бен в церк­ви, на­пра­ви­лись тол­пой в го­род с про­те­стом про­тив на­си­лий. До го­ро­дов они дой­ти не мог­ли: их про­гна­ли с до­ро­ги. А по­том во все се­ле­ния, от­ку­да на­чи­на­лись на­бе­ги, по­сла­ны ка­ра­тель­ные во­ору­жен­ные от­ря­ды ар­мей­цев. Мно­гих аре­сто­ва­ли, неко­то­рых уби­ли. В то же вре­мя ка­ра­тель­ный от­ряд при­был и в Го­рюш­ку. Этим мо­мен­том вос­поль­зо­ва­лись го­рюш­кин­ские ком­му­ни­сты, из­дав­на нена­ви­дев­шие свя­щен­ни­ка По­кров­ско­го. Они всю ви­ну вос­ста­ния взва­ли­ли на него. 4-го чис­ла на 5-е мар­та (по старому стилю – примечание авторов статьи) его аре­сто­ва­ли, за­клю­чи­ли в аре­стант­скую, на­хо­дя­щу­ю­ся в се­ле при во­ло­сти. Все это де­ла­лось позд­но ве­че­ром, та­ясь от жи­те­лей. Но­чью осу­ди­ли его на смерть рас­стре­лом, и к утру его не ста­ло. Отпеть умершего, с подобающею ему честью, дозволили, но в церковной ограде схоронить не допустили».

О трагедии этой рапортом на имя архиепископа Симбирского и Сызранского Тихона доложил благочинный Второго округа Сенгилеевского уезда священник Михаил Крылов: «Долг имею донести Вашему Высокопреосвященству, что в ночь с 4 на 5 марта (по старому стилю – примечание авторов статьи) сего года, по приговору Волостного Революционного Комитета, расстрелян священник села Горюшки Сенгилеевского уезда Николай Покровский. 6 марта (по старому стилю – примечание авторов статьи) усопший похоронен на приходском кладбище».

Как и многие новомученики, он был арестован и расстрелян исключительно за то, что был священником и духовником своих односельчан. Понятно, что, как священник, он не мог взять в руки оружия и также побуждать к этому других. Но порабощая и подавляя русское крестьянство, большевики видели последнюю опору этого класса в Православии. И всеми силами пытались истребить каждого, кто ещё мог проповедать людям веру, надежду и любовь Божии.

Но таких людей, как священник Николай Покровский, нельзя было уничтожить, попросту расстреляв их. Ведь поступки их и доброта продолжали жить в народной памяти. Вот и по сей день подвиг священномученика пресвитера Николая Покровского жив. И о нем помнит Русская Православная Церковь.

Отец Николай был причислен к лику общецерковных святых 11 апреля 2006 года. День его общецерковной памяти совершается 18 марта по новому стилю.

 

Священномученик Александр Бряндинский: пострадал за то, что его прихожане не дали безбожникам снять колокола с храма

Александр Федорович Гневушев родился в Симбирском уезде, в селе Русская Цильна 23 сентября 1889 года, в семье Фёдора  Васильевича Гневушева – известного симбирского священнослужителя и будущего настоятеля Свято-Троицкого собора города Буинска.

Отец Александра Гневушева очень любил своих прихожан, и старался как можно больше сил вкладывать в их просвещение. Эту любовь к своей пастве в полной мере унаследовал и его сын. В 1912 году Александр Федорович закончил духовную семинарию и был назначен псаломщиком в свое родное село. Уже через год он был рукоположен в сан священника и назначен в Христо-Рождественский храм села Алейкино. Началось его служение накануне Первой мировой войной.

После революции вся земля у священника была отобрана новой властью, и он жил исключительно за счет пожертвований прихожан. А в тот момент у 31-летнего священника уже была жена и двое детей. В январе 1920 года у отца Александра умер брат  – отец Сергий, служивший священником в селе Киять, и жители этого села попросили Симбирского архипастыря перевести Александра Гневушева на место почившего брата. Батюшка согласился, однако, общее приходское собрание села уговорило его остаться.

Но уже в конце июля 1921 года в Епархиальное Управление обратились жители другого соседнего с Алейкино села – Комаровка. Летом здесь выстроили Михайло-Архангельскую церковь, но вскоре назначенный туда священник уехал к себе на родину. И жители села, знающие отца Александра как мудрого и духовного батюшку, попросили его занять место настоятеля. Отец Александр переехал, и служил в Комаровке до марта 1923 года. В июле этого года его отправили в село Шумовка.

На новом месте службы отец Александр прославился на всю губернию тем, что непримиримо боролся с обновленцами, из-за чего в 1925 году вынужден был уйти за штат. Наконец, в июле 1925 года, Божьей милостью, отец Александр попал на прием к новому управляющему Ульяновской епархией – епископу Виссариону, который  назначил его на службу в село Бряндино. Новый приход стал последним в истории жизни отца Александра.

Иные батюшки всю жизнь служили в одном приходе. А отец Александр за время своей жизни сменил четыре прихода. Это происходило не без умысла новой власти – не дать сформироваться здоровой приходской жизни. Словно постоянно пересаживаемое дерево, она не успевает пустить корни.

Но и на новом месте батюшка Александр во всем поддерживал односельчан, не давая большевикам творить произвол. За последние пять лет своей жизни в селе он несколько раз оказывался на грани ареста – его травили непомерно высокими налогами, устраивали обыски, громили в печати, но раз за разом жители отстаивали своего пастыря.

Развязка наступила зимой 1930 года. В январе сельские власти вместе с активистами «Союза воинствующих безбожников» попытались снять в местной церкви колокола. Но крестьянский сход, в мгновение собравший набатом несколько сотен человек, отстоял святыню. И после нескольких тщетных попыток активисты вернулись в село с сотрудниками ОГПУ. Начались повальные аресты.

Зачинщиком народного выступления был объявлен отец Александр. 23 февраля он вернулся из леса с заготовки дров и также был арестован. 26 числа ему было предъявлено обвинение. Но виновным он себя так и не признал. К этому моменту четверо его односельчан уже были осуждены – двоих мужчин расстреляли, а двоих женщин отправили в лагерь на 10 лет.

15 апреля 1930 года тройка ОГПУ приговорила к расстрелу и отца Александра. Он провел в заключении ещё 13 дней. А затем, в одну из ночей, осужденных вывели из камер, посадили на телегу и этот мрачный конвой отправился к Стрижеву оврагу. Именно там 28 апреля 1930 года пуля большевистского палача оборвала жизнь верного служителя Церкви Христовой – иерея Александра Федоровича Гневушева. Ему было всего сорок лет.

В посмертном акте записано: «Труп расстрелянного Гневушева зарыт на кладбищах за городом Ульяновском, близ Стрижева оврага, на надлежащей глубине». В тот год, когда был расстрелян отец Александр, его старшей дочери Любе, исполнилось 14 лет, а младшему сыну Сергею – три года. Сиротами остались пять малолетних детей.

К лику общецерковных святых отца Александра причислили 17 августа 2004 года. Память его совершается в день его мученической кончины, 28 апреля по новому стилю.

Священномученик Александр Телемаков: в разгар гонений он официально открыл храм, возродил церковное служение и совершил Великое освящение воды на Богоявление Господне

Александр Николаевич Телемаков родился 6 декабря 1870 года, в день святителя Николая, в городе Сызрань. В детстве он был кротким и благочестивым ребенком, рано полюбил молитву и религиозные книги, к тому же начал часто посещать окрестный монастырь.

Уже в возрасте 15 лет он поступил в Симбирскую духовную семинарию, и после её окончания в 1890 году был направлен на служение в кафедральный собор Симбирска, где служил до 1893 года. Летом того же года он обвенчался со своей будущей женой – Анной Степановной Платоновой, и уже в сентябре был рукоположен в сан священника.

Он был направлен в село Мариополь Карсунского уезда, где прослужил образцово еще четыре года. За образцовое и усердное служение он был назначен настоятелем храма Рождества Пресвятой Богородицы в селе Коржевка. К тому моменту его бурная деятельность привлекла в приход много новых прихожан, и существенно выросло влияние священника в селе. Росла и семья отца Александра – к 1908 году у него были уже четыре сына и три дочери.

И в том же году, несмотря на то, что и прежним приходом пастырь руководил с умом, его направили на новое место – в село Чумакино, благочинным по своему округу. Там у него родилось еще два сына, и, несмотря на столь большую семью, семья не бедствовала – священника в селе очень любили.

Благополучная жизнь оборвалась после 1917 года. Пора благоденствия сменилась порой страшных испытаний. Объявленные врагами народа, священнослужители стали терять землю и имущество – многим из них попросту нечем стало кормить детей. В 1928 году отобрали дом и у отца Александра. Вся его огромная семья переехала жить в церковную сторожку.

Вместе с тем, жители села, лишенные пастыря, начали настойчиво просить у властей, чтобы им вернули так любимого им священника и, хотя бы на короткий срок, открыли церковь. Сами того не подозревая, они лишь еще сильнее сгущали тучи над головой батюшки Александра. Потому что большевики с каждым разом все яснее понимали – пока он жив и проповедует, победы в этой борьбе им не одержать.

С той поры для него более не существовало спокойной жизни. Первым ударом для него стала смерть жены – матушка Анна скоропостижно скончалась, не выдержав гонений на мужа и лишений в доме.

Затем ОГПУ нанесло первый удар по священнику. В вину ему ставилось чтение старо-церковно-монархических книг и разговоры о пришествии Христа. 25 февраля 1932 года его арестовали, но тогда ему еще «повезло» и трибунал, расстреливавший более или менее молодых священников,  пожалел 62-летнего батюшку, всего лишь сослав его сроком на 5 лет на строительство Беломорканала.

Однако, уже через три неполных года его вернули домой – по состоянию здоровья. Но не дремавшее ОГПУ тут же принялось снова собирать на него компрометирующий материал.

Хотя и сам батюшка своей деятельностью не мог не привлечь внимание чекистов. Так, в январе 1937 года отцу Александру удалось открыть храм, собрав деньги для уплаты непомерного по тем временам налога, и совершить Крещенскую службу и Великое освящение воды. Такой дерзости в годы «большого террора» ему, конечно не простили.

Местные коммунисты, активисты и доносчики быстро опомнились и рассказали органам о содержании проповедей отца Александра. А в них не привыкший кривить душой батюшка всего лишь называл вещи своими именами: «В конституции записано о свободном религиозном культе, но фактически… конституция существует лишь на бумаге, а на деле ее нет…». И 24 декабря 1937 года его снова арестовали.

Поругание Конституции потом было поставлено в вину многим священникам и монахам. Хотя у отца Александра и без того хватало поводов для ареста. Богослужения без регистрации, молебны, крещение детей – все эти «страшные» преступления перед Советской властью в сумме дали основания всего через 5 дней следствия приговорить 68-летнего старика к расстрелу.

Спустя два неполных месяца, 19 февраля 1938 года священномученик Александр Телемаков принял мученическую кончину за свою веру в Христа.

Место его захоронения неизвестно. Но, как и многие, расстрелянные в феврале 1938 года священнослужители (среди которых казненные по делу Иоанна Никольского, в том числе и преподобномученица Екатерина Декалина),  скорее всего, он был погребен в конце нынешней улицы Кирова (за мостом через железнодорожную выемку, у спуска к карьеру), где раньше была южная свалка.

День ежегодной общецерковной памяти священномученика Александра Телемакова совершается 19 февраля по новому стилю

* * *

В одном только 1938 году по религиозным делам было расстреляно 222 человека.  На самом деле число новомучеников гораздо больше, чем мы можем предположить. Помнить о них: молиться прославленным святым и поминать за упокой ещё не прославленных – наш священный долг. Для Русской Православной Церкви их значение переоценить нельзя. Ибо именно их примером, не таким уж далеким и совершенно при этом наглядным, мы сможем укрепиться сегодня в нашей вере. Они – то самое необходимое звено, которое соединяет нас с наследием многих и многих веков. Веков, прошедших под знаменами истового служения Богу и самопожертвования даже до смерти. И память эта хранится в Симбирском крае.

В 2016 году 7 февраля (25 января ст.ст.) в кафедральном Спасо-Вознесенском соборе г. Симбирска-Ульяновска в праздник Собора новомучеников и исповедников Церкви Русской, митрополит Симбирский и Новоспасский Анастасий особо подчеркнул значение подвигов новомучеников и исповедников российских. По завершении соборной молитвы Владыка произнёс проповедь, в которой сказал:

«Если мы забудем о них, если их имена сотрутся из нашей памяти, то мы лишимся связующего звена межу современной Церковью и Церковью торжествующей, между живущими ныне и теми, кто сейчас предстоит у престола Божия. Дай Бог нам сохранить и передать потомкам память о тех, кто не отрекся от Христа и сохранил веру на нашей земле. Нам всем нужно знакомиться с их жизнеописаниями, изучать историю их подвигов. Через это мы сможем укрепиться в вере, последовать за Христом и стать соучастниками  Его страданий. Если в жизни нас постигли какие-то скорбные обстоятельства, значит, милостив к нам Господь. Значит, Он призывает нас взять свой крест, пронести его до своей Голгофы и, претерпев страдания, наследовать вечную жизнь».

Д.В. Макаров, доктор культурологии,

председатель УРОО «Симбирский

центр православной культуры»,

А.В. Казюханов, специалист

по «Связям с общественностью»,

бакалавр Российского государственного

института сценических искусств

 

При написании статьи была использована следующая литература:

1. В ПРАЗДНИК СОБОРА НОВОМУЧЕНИКОВ И ИСПОВЕДНИКОВ ЦЕРКВИ РУССКОЙ В СИМБИРСКЕ ПРОШЛИ МОЛИТВЕННЫЕ ТОРЖЕСТВА. URL: http://www.simbeparhia.ru/newses/videonews/?ID=10195
2. Святые града Симбирска. URL: http://www.simbeparhia.ru/eparhy/svyatini/saints/
3. Протоиерей Алексий Скала. Святые, в земле Симбирской просиявшие. – ОАО «ИПК «Ульяновский Дом печати», 2009. – 240 с.
4. Святые земли Симбирской. Ульяновск: ООО «Мастер Студия», 2016. – 48 с.  (составитель В.И.Мельник).  

(246)